«Болотное дело»: хронология судебных слушаний

В «Деле 12», по непонятным причинам выделенном из «Болотного дела», одиннадцати обвиняемым (Владимиру Акименкову, Андрею Барабанову, Ярославу Белоусову, Александре Духаниной (Наумовой), Степану Зимину, Николаю Кавказскому, Леониду Ковязину, Сергею Кривову, Денису Луцкевичу, Алексею Полиховичу, Артему Савелову) инкриминируют участие в якобы имевших место 6 мая 2012 года на Болотной площади массовых беспорядках. Восьмерых из них (кроме Владимира Акименкова, Николая Кавказского и Леонида Ковязина) обвиняют также в применении насилия в отношении представителя власти. Двенадцатая обвиняемая — Мария Баронова — обвиняется в призывах к массовым беспорядкам. Все мужчины, кроме Николая Кавказского, находятся под стражей в СИЗО, Александра Духанина и Николай Кавказский — под домашним арестом, Мария Баронова — под подпиской о невыезде.

В настоящее время суд (формально дело находится в Замоскворецком суде, но слушания проходят в здании Никулинского суда, а до того — в здании Мосгорсуда) слушает так называемых потерпевших и свидетелей, приглашенных стороной обвинения.

19 ноября. Перед началом очередного заседания по «Делу 12» адвокат голодающего уже около 60 дней Сергея Кривова Вячеслав Макаров вновь заявил о необходимости вызова «скорой» подзащитному, конвой сообщил, что медицинская помощь Кривову не требуется, Макаров сам вызвал «скорую», судья Наталья Никишина не пустила врачей в зал, заседание продолжилось. Сообщили, что первого осужденного по «Болотному делу» Максима Лузянина (он пошел на сделку со следствием, поэтому его дело рассматривалось в особом порядке, Лузянин был признан виновным в участии в массовых беспорядках и применении насилия в отношении сотрудника полиции, вину свою признал и был приговорен к четырем с половиной годам лишения свободы) «потеряли» на этапе. Ранее Лузянин через адвоката сообщал, что отказывается давать показания, воспользовавшись 51-й статьей Конституции. На это судья ответила, что у свидетеля не может быть адвоката. Слушали представителя потерпевшей организации — ДЭЗ, понесшего ущерб из-за разрушения асфальтового покрытия на Болотной площади 6 мая 2012 года. Ущерб составил 28 миллионов рублей. При этом иск организация подавать не собирается. Представитель потерпевшей организации не ознакомился в полном объеме с документами, где именно было повреждено покрытие и как именно были нанесены повреждения, не знает. При этом согласно протоколу Следственного комитета асфальтовое покрытие повреждено не было. Откуда взята гигантская сумма ущерба, представитель потерпевшей организации тоже не смог ответить. Показать повреждения на фотографиях он отказался, пояснив, что не специалист. Адвокат Марии Бароновой Сергей Бадамшин ходатайствовал об ознакомлении представителя потерпевшей организации с протоколом осмотра «места происшествия». Судья отклонила ходатайство. Вопрос адвоката Николая Кавказского Вадима Клювганта, почему не подают гражданский иск на указанную сумму, был снят судьей. Вопрос защитника Владимира Акименкова Дмитрия Сумина о том, начался ли плановый ремонт асфальта до 6 мая, был также снят. Защитник Андрея Барабанова Сергей Шаров-Делоне ходатайствовал об оглашении сметы ремонта Болотной площади, в соответствии с которой убытки составили 8,8 миллиона. Судья отказала. После допроса представителя потерпевшей организации прокурор Стрекалов ходатайствовала о продлении срока содержания под стражей обвиняемым на три месяца, при этом не привела никаких доводов, лишь перечислила всех по именам. Во время ответа на ходатайство Сергей Кривов впервые за два дня встал. Адвокат Владимира Акименкова и Сергея Белоусова Дмитрий Аграновский ходатайствовал о приобщении документов из Европейского суда по правам человека. Прокурор заявила, что это «непонятный набор бумаг». Судья постановила документы обозреть, но не приобщать. И затем огласила решение о продлении всем срока ареста до 24 февраля. Следующее заседание состоится не на следующий день, а 21 ноября.

18 ноября. Перед началом очередного заседания по «Делу 12» адвокат голодающего уже около 60 дней Сергея Кривова Вячеслав Макаров ходатайствовал о прекращении заседания и вызове «скорой». Судья Наталья Никишина отказала — в справке из СИЗО написано, что состояние удовлетворительное (при этом у конвоя сначала справки не было, через пятнадцать минут она появилась, а Кривов говорил, что медосмотра не было). Заседание продолжилось, судья заявила, что «если Кривов не сможет участвовать, выделим в отдельное производство». Начали слушать гражданского потерпевшего — Павла Глазкова, которому 6 мая 2012 года на Болотной площади попали камнем в голову. Он утверждал, что в тот день были массовые беспорядки и что «где-то вдалеке что-то горело». Насилия со стороны полиции он не видел. На вопрос, какие туалетные кабинки он видел, Глазков ответил (до того, как судья сняла вопрос): «Синие... или желтые» (это важный момент, поскольку синие кабинки для митинга были предоставлены на деньги организаторов, а желтые, уничтожение которых инкриминируют участникам акции, поставили городские власти). При этом Глазков видел кабинки уже лежащими. Причиной давки, по мнению Глазкова, был узкий проход на место проведения мероприятия. Во время допроса Глазкова Макаров вышел из зала и вызвал «скорую». Судья распорядилась не впускать его обратно в зал, раз он вышел, не спросив разрешения. В итоге его все-таки впустили. «Скорая» приехала, но судья не пустила врачей. Макаров потребовал объявить перерыв, поскольку ему показалось, что Кривов потерял сознание. Судья заявила, что заседание будет продолжено. Адвокаты потребовали, чтобы Кривова осмотрели. Возмущенный зал в знак поддержки встал, после чего судья распорядилась удалить всех зрителей. Кривов позднее привстал со скамейки, выпил воды и опять лег. Тем временем после Глазкова слушали представительницу транспортной полиции, каковая тоже считается потерпевшей по этому делу. Представительница заявила, что было утрачено пять палок и три рации. Из документов, касающихся утери, она видела только бланк о стоимости, без названия. На вопрос о том, были означенные предметы уничтожены или утеряны, ответить не смогла. За этим без перерыва, хотя адвокаты просили разрешить обвиняемым пообедать, последовало оглашение показаний потерпевших — пенсионера Валентина Яструбинецкого, который получил ожоги и находится в больнице (была предъявлена справка, выписанная 13 ноября; те же показания Яструбинецкого, также в его отсутствие, звучали и на заседании по делу Михаила Косенко), омоновца Гадынова, который не смог приехать из Челябинской области (в его показаниях почему-то было упоминание о том, что Мария Баронова развелась с мужем; по его словам, массовые беспорядки заключались в «сидении на асфальте с намерением прорваться к Кремлю»), и еще трех омоновцев, уехавших на Северный Кавказ до 24 февраля (они тоже говорили о массовых беспорядках). Защита во всех случаях возражала — судопроизводство ведется устно, омоновцы уехали недавно, их можно было вызвать раньше, да и сейчас они могут доехать. Макаров, заявивший о том, что все оглашенные протоколы с показаниями потерпевших — это копии или копии копий, ходатайствовал о признании их недопустимыми доказательствами. Судья отклонила ходатайство.

14 ноября. Очередное заседание по «Делу 12» началось с того, что судья Наталья Никишина, не дожидаясь тех обвиняемых, которых должны были привезти из СИЗО, отклонила заявленное днем ранее адвокатом Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова Дмитрием Аграновским ходатайство о собственном отводе. Сергей Кривов, голодающий уже более 55 дней, попытался заявить отвод секретарю суда, поскольку в протоколах заседаний (он держит голодовку, в частности, из-за того, что ему вовремя не предоставили эти протоколы) нет важных деталей: например, возражений адвокатов в связи с тем, что так называемый потерпевший Денис Моисеев не явился и его допрос нельзя продолжить, или заявления Кривова о преступлении со стороны следствия. Судья отказала. (Позднее Кривов, очень заметно ослабевший в ходе голодовки, во время заседания лег на скамью подсудимых и заснул.) Аграновский указал, что вчерашний так называемый потерпевший Владимир Филиппов на допросе 8 мая 2012 года не описал никаких противоправных действий Белоусова, а потерпевшим он был признан из-за травм, нанесенных кем-то другим, поэтому адвокат вновь заявил ходатайство об оглашении показаний Филиппова на следствии. Судья вновь отказала. Аграновский ходатайствовал об исключении из материалов дела очной ставки между Филипповым и Белоусовым, которая, по его словам, была проведена незаконно: очная ставка должна проводиться из-за противоречий в показаниях двух лиц, а Белоусов никаких показаний не давал, и допроса Филиппова. Судья вновь отказала.
После этого слушали свидетеля, инструктора 2-го оперполка полиции Александра Носова, который утверждал, что после объявления сидячей забастовки одна колонна развернулась и столкнулась с другой. По его словам, когда митингующие прорвались за рамки, «митинг перерос в несанкционированный». При этом он отказался согласиться, что за рамками проводился несанкционированный митинг. Носов признал, что руководил оцеплением сквера имени Репина. Деталей согласования маршрута мероприятия он не знал. Носов сказал, что видел уничтожение кабинок: их переворачивали и волокли по асфальту.
После этого слушали так называемого потерпевшего, омоновца Владимира Каюмова, который получил 6 мая 2012 года на Болотной площади ссадину на лбу. Кто нанес ему травму, он не знает, потерпевшим от действий кого-либо из подсудимых себя не считает. Вопросы о законности действий полиции как ему, так и Носову снимались.

13 ноября. Очередное заседание по «Делу 12» началось с заявления Владимира Акименкова о том, что днем ранее их два часа возили в автозаке фактически стоя, а доставили в «Бутырку» только в половину второго ночи. Сергею Кривову, держащему голодовку уже 55 дней, опять не дали заявить ходатайство (одна из причин голодовки — как раз то, что судья Наталья Никишина постоянно не дает ему заявлять ходатайства). Позднее Андрей Барабанов заявил, что им тяжело четыре дня подряд находиться в суде, их рано поднимают и поздно привозят, они не высыпаются. На это судья ответила, что виновата защита с ее злоупотреблениями: если бы не защита, заседания проходили бы три дня. Слушали свидетеля, оперативника уголовного розыска Данилу Панькина, который заявил, что видел, как люди валили туалеты на Болотной площади 6 мая 2012 года, однако рапорт не составил. При этом на Болотной он пробыл всего около десяти минут. На следствии Панькин опознал Леонида Ковязина, который двигал две туалетные кабины. Адвокат Ковязина Руслан Чанидзе ходатайствовал об оглашении протокол допроса Панькина следователем и протокол просмотра видео в связи с вскрывшимися противоречиями. Судья отклонила ходатайство. Затем слушали так называемого потерпевшего, сотрудника 2-го оперативного полка полиции Владимира Филиппова (правда, на форме у него 6 мая 2012 года было написано «ОМОН»). Он рассказал, что получил 6 мая 2012 года на Болотной площади три удара по голове кусками асфальта, удар наполовину полной бутылкой в руку (бутылка при этом разбилась) и удар желтым предметом, похожим на бильярдный шар, в плечо — предмет якобы бросал Ярослав Белоусов. За медицинской помощью Филиппов несмотря на столько травм сразу же обращаться не стал. На вопрос, какую медицинскую помощь ему в итоге оказали, он ответил, что обработали голову перекисью водорода. Плечо он якобы две недели мазал мазью, но была ли об этой травме медицинская справка, не помнит. На вопрос, что такое массовые беспорядки, Филиппов ответил: «Народ не понимает законных требований полиции, блокирует движение автотранспорта». На вопрос, мешали ли участники согласованного мероприятия движению автотранспорта, он ответил отрицательно. На вопрос, видел ли он машины Следственного комитета на Болотной площади, Филиппов сначала ответил «да», потом «нет». Адвокат Белоусова и Акименкова Дмитрий Аграновский ходатайствовал об оглашении протоколов показаний Филиппова на следствии в связи с вскрывшимися противоречиями: на допросе Филиппов утверждал, что ему нанесли только удары по голове. Судья отклонила ходатайство. После этого Аграновский заявил отвод суду, который поддержали практически все адвокаты, защитники и обвиняемые. Оглашение решения произойдет 14 ноября.

12 ноября. На очередном заседании по «Делу 12», начавшемся с опозданием на три с лишним часа, слушали свидетеля, бывшего срочника Ивана Лозницкого, стоявшего в оцеплении на Болотной площади 6 мая 2012 года, специально вызванного из Мурманска для участия в процессе. Он указал на Марию Баронову и заявил, что видел ее на Болотной. Баронову, якобы кричавшую призывы, и депутата Думы, который просил пропустить его через цепочку, он оттуда запомнил, при этом не помнил имени командира полка, который проводил инструктаж, не помнил, как строилась цепочка, где проходила установленная начальником войскового наряда черта, за которую нельзя было пропускать людей, не говоря уже о том, как проводилось опознание Бароновой по фотографии и какую схему он составлял на допросе, а также устно или письменно он отвечал на вопросы на допросах. По словам Лозницкого, Баронова вызывающе выглядела и, как ему показалось, находилась в состоянии наркотического опьянения. Сделал он такой вывод, поскольку Баронова, по его словам, громко кричала «Путин — вор!». Лозницкого допрашивали дважды: в полку и в Следственном комитете. Адвокатам не удалось выяснить, зачем понадобилось допрашивать его повторно. Адвокат Бароновой Сергей Бадамшин ходатайствовал об оглашении протокола допроса Лозницкого на следствии из-за значительных противоречий. Судья Наталья Никишина ходатайство удовлетворила. Выяснилось, что на допросе 19 мая он о Бароновой и депутате еще ничего не помнил, а вспомнил только на допросе 5 июня. Лозницкий пояснил, что на первом допросе «не понимал всей глубины вопросов» и потому рассказал не все.
После этого допрашивали представителя ГУ МВД по Москве Калмыкову об утраченном имуществе. Ее допрос начался еще 11 ноября (она успела сказать о десяти утраченных бронежилетах), но был прерван, поскольку выяснилось, что обвиняемые еще не обедали. Вопросы о стоимости предметов оборудования, об инвентарных номерах, о документации на утраченное имущество и о наличии имущества 6 мая были сняты.

11 ноября. На очередном заседании по «Делу 12» адвокат Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова Дмитрий Аграновский пытался заявить ходатайство, касающееся решения ЕСПЧ об обвиняемых по делу, однако судья Наталья Никишина сказала, что он сможет это сделать позже. После этого слушали первого так называемого потерпевшего, не являющегося представителем полиции, — это был Рустам Сибгатуллин, представитель ООО «ЭкоУниверсал», которой принадлежат кабинки биотуалетов, которым 6 мая 2012 года на Болотной площади якобы был нанесен ущерб, который фирма оценивает примерно в 73 тысячи рублей (как посчитала защита — по 12400 за туалет). При этом на вопрос, сколько кабинок было повреждено, Сибгатуллин почему-то ответить не смог. В ходе допроса выяснилось, что кабинки утилизированы, но есть ли акт утилизации, так называемый потерпевший не знает. Утилизация была проведена путем разборки кабинки и выкидывания в контейнер. При этом Сибгатуллин называл кабинки уничтоженными, поскольку в них были трещины, в то время как в деле они числятся как поврежденные. Вопросы адвокатов о том, сдавались ли подлежащие утилизации кабинки на ответственное хранение и почему были уничтожены вещественные доказательства, были сняты судьей. Выяснить, как устанавливался факт непригодности кабинок, тоже не удалось. Адвокаты также пытались понять, можно ли продавить крышу кабинки, уронив ее (трещины были обнаружены в местах крепления стенок друг к другу). Экспертов для анализа повреждений пластмассовых кабинок нет. Стало известно, что кабинки не были застрахованы и что до конца дня 6 мая они оставались без присмотра. Адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров процитировал акт, согласно которому ООО «ЭкоУниверсал» приняло все 35 кабинок от фирмы «Сантехсервис» (эта фирма устанавливала кабинки на площади, арендовал же эти кабинки департамент ЖКХ Москвы; при этом на Болотной были и другие кабинки, которые заказывали организаторы акции), — в этом акте о непригодности не говорилось. Акт списания кабинок был составлен 17 мая, при этом, согласно данным следствия, в августе они были еще на территории организации. Защитник держащего голодовку уже более 50 дней Сергея Кривова Сергей Мохнаткин ходатайствовал о непризнании Сибгатуллина потерпевшим. Кривов добавил, что поскольку ущерб насчитали сами заинтересованные сотрудники организации, они могли насчитать, сколько угодно. Ходатайство было отклонено. Аграновский ходатайствовал о показе фотографий, на которых видно, что лежавшие на земле туалеты были целыми и что повреждения были и на стоявших туалетах. Ходатайство было отклонено.

7 ноября. На очередном заседании по «Делу 12» продолжили слушать свидетеля, сотрудника 2-го оперативного полка Евгения Ванюхина, который прибыл 6 мая 2012 года на Болотную площадь, чтобы вести съемку. Ходатайство адвоката якобы опознанного Ванюхиным Николая Кавказского Вадима Клювганта об оглашении трех документов предварительного следствия судья Наталья Никишина удовлетворила частично: были оглашены протоколы опознания Кавказского и очной ставки Кавказского с Ванюхиным. Оглашение фрагмента протокола описания снятого Ванюхиным видео судья не разрешила на основании того, что свидетель «не участвовал в составлении данного протокола». Клювгант отметил, что в протоколе описания видео Ванюхина говорится про «часть туловища, совершавшего поступательные движения», в то время как сам Ванюхин говорил про удары. На это прокурор возразила, что Ванюхин не только снимал, но и сам видел. Клювгант заметил, что это подсказка свидетелю, после чего свидетель повторил слова прокурора. На замечания Клювганта о несоответствиях между показаниями, данными на следствии, и рассказом в суде (какой именно ногой якобы наносил удары Кавказский, насколько подробно видел Ванюхин удары руками) свидетель ответил, что в ходе следствия мог неправильно оценивать события. После этого слушали свидетеля А.Горышина из 2-го оперполка. Он участвовал в задержании Андрея Барабанова и утверждал, что тот укусил его за правый берец, который, впрочем, не пострадал. Сначала Горышин утверждал, что против Барабанова пришлось применить боевой прием, потом говорил, что физическая сила не применялась, когда адвокаты пытались это разъяснить, судья снимала вопросы. Адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров обратил внимание на то, что в протоколе следователя фамилия свидетеля написана с ошибкой. Очевидцы утверждают, что в перерыве прокуроры консультировали свидетеля. Адвокат Барабанова Светлана Сидоркина ходатайствовала об оглашении протокола, ходатайство было удовлетворено. В протоколе Горышин говорил, что физическая сила применялась.
Следующее заседание назначено на 11 ноября — снова понедельник. Не исключено, что суд по «Делу 12» переходит на четырехдневный режим. Впрочем, возможно, это компенсация за пропущенные две недели.

6 ноября. Очередное заседание по «Делу 12» началось с заявления адвоката Вячеслава Макарова о том, что его подзащитный Сергей Кривов голодает уже 47 дней. По словам Макарова, Кривов не может продолжать участвовать в заседании. Судья Наталья Никишина ответила, что раз медицинской справки нет, то может. После этого слушали свидетеля, сотрудника 2-го оперативного полка Евгения Ванюхина, который прибыл 6 мая 2012 года на Болотную площадь, чтобы вести съемку. Снимал он на айпод. Ванюхин утверждал, что видел, как Николай Кавказский пытался наносить удары, то есть ударил ногой, но неизвестно, попал или нет. Несмотря на то, что, по собственному признанию, Ванюхин находился за спинами сотрудников полиции, метрах в пятнадцати от них, он утверждает, что видел Кавказского. А вот куда пошла дубинка полицейского после замаха, Ванюхин не видел, потому что, по его словам, толпа все время перемещалась. Он утверждал также, что собравшиеся на акцию ногами разламывали проезжую часть. Адвокат Кавказского Вадим Клювгант заявил ходатайство об оглашении трех документов предварительного следствия из-за противоречий в показаниях Ванюхина. Они нужны ему, чтобы задать вопрос. Судья объявила перерыв для вынесения решения до 7 ноября.

5 ноября. На очередном заседании по «Делу 12» слушали свидетеля, сотрудника полиции Илью Наумова, который заявил, что план и границы проведения мероприятия до них не доводили. О том, что граждане нарушили порядок проведения, он узнал из приказа начальства. На вопрос, что он понимает под массовыми беспорядками, Наумов ответил, что это когда кидаются бутылками, камнями и другими предметами. Попытки адвоката Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова Дмитрия Аграновского предложить Наумову сравнить события на Манежной площади 11 декабря 2010 года и на Болотной 6 мая 2012-го были пресечены судьей Натальей Никишиной. Большую часть подробностей Наумов не помнит, задержания видел, но применения сотрудниками насилия не видел. В связи с этим адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров ходатайствовал о медицинском освидетельствовании Наумова, чтобы знать, не страдает ли он потерей памяти. Ходатайство было отклонено. Мария Баронова отметила, что в некоторых случаях Наумов говорил просто «Не помню», а в некоторых — «Честно, не помню». После перерыва слушали свидетеля Владимира Ухина, замкомроты 2-го оперполка по службе. Ухин назвал фамилию Андрея Барабанова (Ухин участвовал в его задержании — нес его за ногу) и сказал, что задерживали наиболее активных граждан за нецензурную брань и сопротивление, бросание предметов. Сопротивление Барабанова, по его словам, выразилось в том, что он вырывался руками и ногами. Вопрос, кто нес Барабанова за шею, был снят. Ухин, как выяснилось, тоже многого не помнит и не видел, как полиция вытесняла граждан.

31 октября. На четвертом за неделю заседании по «Делу 12» слушали свидетеля, сотрудника полиции Антона Пилипчатина, которого начинали слушать 23 октября. Адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров спросил свидетеля, слыша ли тот 6 мая 2012 года на Болотной площади крики «Пропускай!», на что тот ответил, что не помнит. При этом очевидцы утверждают, что прокуроры перед этим мотали головой. Макаров спросил его, где была его дубинка ПР-73. Пилипчатин ответил, что у него ее не было. На это Макаров заметил, что в прошлый раз тот говорил, что была. Затем слушали свидетеля Андрея Рябинина из 2-го оперативного полка полиции, который сопровождал колонну с ОМОНом от метро «Октябрьская». Он заявил, что начальство сказало ему, будто мероприятие не согласовано. Рябинин опознал Андрея Барабанова и утверждал, что тот кидал куски асфальта, а также, что асфальт и арматуру ему подавали из толпы. Рябинин признался, что знает фамилию опознанного им человека, и назвал первую букву. На вопрос, откуда он знает, он успел сообщить, что вчера ему звонило руководство, но тут судья Наталья Никишина крикнула, что вопрос снят.

30 октября. На заседании по «Делу 12» слушали свидетеля, ОМОНовца Вячеслава Киселева (однофамильца свидетеля, выступавшего в суде днем ранее). Он опознал Андрея Барабанова и заявил, что видел, как тот «нанес более одного удара ногой». Барабанов обвинил его во лжи. Киселев рассказал также, что демонстранты бросали в ОМОН ампулы с аммиаком и говорили про сотрудников ОМОНа «Давайте их подожжем!». На вопрос адвоката Сергея Кривова Вячеслава Макарова, не могли ли это быть не ампулы с аммиаком, а флаконы с нашатырным списком, Киселев допустил, что могли, поскольку не видит разницы. Он признал, что людей били дубинками по ногам, руководствуясь законом о полиции, однако затем заявил, будто не говорил, что людей били, а только сказал, что граждане выражали недовольство тем, что их бьют. На вопрос, были ли его действия законными, Киселев ответил, что не определяет законность своих действий, а выполняет приказ. Защитнику Барабанова Сергею Шарову-Делоне удалось добиться оглашения протокола очной ставки Киселева с его подзащитным, где Киселев говорит, что не видел, как Барабанов наносил удары.
Следующее заседание состоится 31 октября в 11.30. Раньше в неделю проходило не более трех заседаний, следующее будет уже четвертым на этой неделе.

29 октября. Заседание по «Делу 12» началось с того, что защитник Сергея Кривова Сергей Мохнаткин попытался сделать заявление, получил отказ, начал возражать и был удален. Сам Кривов попытался сделать заявление, но судья Наталья Никишина оборвала его, сказав, что сейчас не та стадия. После этого слушали свидетеля, ОМОНовца Виктора Киселева, который на большую часть вопросов защиты отвечал, что не помнит. Не помнит он, в частности, полицейских и граждан с телесными повреждениями. Он заявил, что митингующих не вытеснял и что команды рассекать толпу не было. Прокуроры пытались отвечать за свидетеля. Судья в очередной раз объявила, что отпустит обвиняемых на перерыв только после того, как защита закончит задавать вопросы, и вновь адвокату Кривова Вячеславу Макарову пришлось перестать задавать вопросы, и на этом допрос Киселева закончился. После перерыва слушали свидетеля, полицейского-водителя Сергея Тяпина, который на допросе у следователя давал показания против Ярослава Белоусова. Тогда он утверждал, что Белоусов кидал округлый желтый предмет, на суде он не вспомнил ни форму, ни цвет предмета. Вопрос Макарова о том, как вышло, что водитель оказался в составе группы задержания, был снят судьей. Адвокат Белоусова Екатерина Горяйнова ходатайствовала об оглашении протокола допроса Тябина следователем из-за несоответствия показаний, данных на суде, показаниям, содержащимся в протоколе, — ходатайство было отклонено. Прокурор ходатайствовал об оглашении рапорта о задержании Белоусова, на что Горяйнова возразила, что Тябин Белоусова не опознал, — это ходатайство также было отклонено.

28 октября. На заседании по «Делу 12» должны были продолжить слушать свидетеля, сотрудника полиции Антона Пилипчатина, но он уехал, не дождавшись начала. Вместо этого слушали очередного так называемого потерпевшего, ОМОНовца Александра Земскова. Он рассказал, что 6 мая 2012 года получил травму головы (при этом на допросе у следователя говорил об ушибе, что было опровергнуто езультатами медицинской экспертизы). О Земскове известно, что после 6 мая 2012 года он был седи тех сотрудников ОМОН, которые получили квартиры. В суде он заявил, что квартиру не получал. Большую часть подробностей он не помнит, утверждал, что слышал призывы демонстрантов идти на Кремль, однако, кто именно это кричал, указать не смог и сказал, что слышал эти призывы с Большого Каменного моста, то есть с расстония более 150 метров. Если верить Земскову, то их перед мероприятием не инструктировали, кто из граждан где должен располагаться и кому куда нельзя проходить. Он не считает себя потерпевшим от действий кого-либо из обвиняемых, так как никого из них не помнит.